Истории автомобилей-бунтарей, полные ошибок и драматичных поворотов, читаются на одном дыхании. Но что делать с историей «отличника», чья биография кажется образцовой и предсказуемой? История Mercedes-Benz SL (W113), прозванного «Пагодой», на первый взгляд именно такая — успешная и лишенная скандалов. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что рождение этой иконы стиля было окутано случайностями, творческими муками и неожиданными решениями, которые в итоге переопределили понятие спортивного автомобиля от Mercedes-Benz.
В то время как судьбы таких автомобилей, как Alfa Romeo Giulietta или Citroën DS, напоминают захватывающие романы с финансовыми крахами и техническими провалами, летопись Mercedes-Benz часто кажется образцовой, но скучноватой хроникой успеха. Кажется, что всё идёт по плану: блестящая премьера, долгая и почтенная конвейерная жизнь, почётное место в пантеоне классики. Но «Пагода» — приятное исключение. В её истории есть и нереализованный двигатель V8, и аэродинамически спорная крыша, и самое главное — факт почти случайного появления на свет.
Наследник с оговорками
Индекс SL (Sport Leicht — «спортивный, лёгкий») указывает на родословную «Пагоды», восходящую к легендарному Mercedes-Benz 300 SL «Крыло чайки» (W198). Однако этот гоночный аристократ, «гонщик в пальто», был шумным, жёстким и невероятно дорогим. Его младшая сестра, 190 SL (W121), построенная на базе седана «Понтон», оказалась другой крайностью — стильной, но не слишком спортивной, с 105-сильным мотором, который проигрывал более доступным британским родстерам.
Изначально Mercedes-Benz планировал создать прямого преемника 190 SL — проект W127 с более мощной 2,6-литровой «шестёркой». Но к концу 1950-х платформа «Понтон» безнадёжно устарела. Проект закрыли, а задачу по созданию нового родстера поручили молодому дизайнеру, переориентировавшись на современное шасси от седана W110 «Fintail». Так началась история W113.
Французский гений в немецком штабе
Судьбоносную роль сыграл молодой француз Поль Брак. Будучи призванным на службу в Германию, он, имея опыт в автомобильной журналистике и кузовном дизайне, сумел попасть на приём к главе кузовного отдела Mercedes-Benz Карлу Вильферту. Эскизы Брака произвели такое впечатление, что ему сразу предложили работу, согласившись дождаться окончания его армейской службы. Его первым крупным проектом и стал новый SL.
Путь к окончательному дизайну был тернист. Первые наброски Брака были перегружены деталями и попытками переосмыслить формы «Крыла чайки». Лишь постепенно, отбросив лишнее, он пришёл к гениальной простоте: чистые боковины, эллипсоидные фары, отдающие дань уважения предшественнику, и консервативная, элегантная задняя оптика.
Крыша, изменившая всё
Культовый элемент «Пагоды» — её вогнутая жёсткая съёмная крыша — появился благодаря ещё одной яркой личности, инженеру Беле Бареньи, изобретателю зон программируемой деформации. Изначально он предлагал идею силовой крыши для концепт-кара, которая могла бы служить даже спальным местом. Хотя та концепция не была реализована, необычная форма крыши прижилась на новом SL.
После дебюта на Женевском автосалоне 1963 года журналисты заметили сходство силуэта крыши с архитектурой восточных пагод — так родилось прозвище, вошедшее в историю. Сам Поль Брак позже признавался, что с аэродинамической точки зрения это решение было «катастрофой», но руководство компании настояло на его реализации. Это оказалось гениальным маркетинговым и практическим ходом: крыша не только придала автомобилю уникальность, но и повысила жёсткость кузова и практичность, а багажник на крыше даже стал официальным аксессуаром.
Новая философия спортивного автомобиля
Представленный миру 230 SL не стал сенсацией в плане динамики. Его 150-сильная «шестёрка» и солидный вес не позволяли соревноваться с Jaguar E-Type в чистой скорости. Даже наличие опциональных «автомата» и гидроусилителя руля вызывало у некоторых скепсис: нужны ли такие удобства в спортивной машине?
Но в этом и заключалась гениальность «Пагоды». Она не пыталась быть гоночным болидом для улицы. Вместо этого W113 предложил абсолютно новую, мерседесовскую трактовку спортивного родстера: безупречное качество отделки, высочайший комфорт, сдержанная роскошь и уверенное, предсказуемое поведение на дороге без излишней резкости. «Пагода» сместила акцент с гоночных амбиций на элегантность и наслаждение от путешествий, став дорожной картой для всех последующих поколений SL.
Эволюция без революции
За восемь лет производства «Пагода» так и не получила более мощный двигатель. Попытки инженера Эриха Ваксенбергера (будущего основателя AMG) установить под капот 6,3-литровый V8 от лимузина 600 провалились — автомобиль стал неуправляемым. Отчасти это было следствием общей философии Mercedes-Benz после трагедии в Ле-Мане 1955 года, когда компания сознательно отошла от имиджа производителя крайне мощных машин.
Эта сдержанность не помешала коммерческому успеху. Было продано почти 49 тысяч экземпляров W113 — больше, чем двух его предшественников вместе взятых. «Пагода» ушла с конвейера не потому, что устарела, а потому, что для неё нашли идеального преемника — модель R107, которая унаследовала её элегантность, добавив долгожданный V8. Именно эта преемственность идей, заложенных в W113, в итоге покорила Америку и обеспечила невероятный успех SL-классу на десятилетия вперёд.
История «Пагоды» — это история о том, как стечение обстоятельств, талантливые люди и готовность к нестандартным решениям могут создать автомобиль, который не просто станет успешной моделью, а определит ДНК целого класса на поколения вперёд. И всё это могло не случиться, если бы французский солдат Поль Брак не был так настойчив в поисках встречи с руководством Mercedes-Benz в далёких 1950-х.
Источник: https://motor.ru/stories/the-story-of-pagoda.htm
Обратите внимание: Электрогрузовики Mercedes-Benz eActros проверят клиенты.
Больше интересных статей здесь: Обзоры.
Источник статьи: История Мерседеса по имени «Пагода». 60 лет родстеру SL (W113), который стал эталоном спортивного Mercedes-Benz.
